Грядущая реформа русской орфографии

Как известно, населению России грозит орфографическая реформа. Новый закон «О русском языке», проект которого ждет своей очереди в Думе, грозит уголовными наказаниями за безграмотность. Авторы этого законодательного акта не дали себе труда задуматься, что в стране уже действует мощная «орфографическая полиция» — учительство, армия редакторов, корректоров с немалым числом добровольных помощников (в Интернете, например, за орфографические ошибки постоянно извиняются и столь же постоянно на них пеняют). Существует жесточайшая система санкций за нарушение орфографических правил: пара ошибок может радикальным образом изменить судьбу молодого человека, закрыв перед ним дорогу в вуз. Внушительное число репетиторов «обучает природной грамотности в кратчайшие сроки», методическая литература по русскому языку распродается как газировка в жаркий день. Надеяться, что грамотность населения вырастет, если ее будет контролировать еще и правоохранительная система полный абсурд. Прежде чем пытаться закрутить гайки еще туже, может быть стоит задуматься, какой цели мы хотим добиться. Какова природа орфографических правил и стоит ли прилагаемых усилий введение строго единообразного письма? Есть еще одна причина задуматься над этими вопросами: планируемая орфографическая реформа. {LINKS}

Инициаторам любой орфографической реформы можно только посочувствовать. Положение их незавидное. Они посягают на автоматизированный навык письма, который приобретался многими годами тренировки и составляет важную часть интеллектуального капитала взрослого человека. То есть активная часть населения — люди, способные наиболее здраво судить о вещах, представляющих общественный интерес, — заведомые противники реформы. В то же время две категории могли бы потенциально выиграть от продуманной реформы: во-первых, школьники и все люди, которым предстоит овладеть русским языком. Это весомая часть населения, так как Россия постепенно превращается в страну иммигрантов. От лица этой группы должна была бы говорить школа, но пройдет много времени, прежде чем педагоги научатся экономить труд — свой и учащихся. Во-вторых, предприниматели, которые не могут не видеть, чем сложнее их бизнес, чем более высокие технологии в нем используются, тем больше потери от неэффективного документооборота. Для национальной экономики несовершенная орфография стоит в том же ряду негативных факторов, что и суровый климат. Но потенциальным сторонникам реформы нужно продемонстрировать, что предлагаемые изменения реально повышают эффективность процесса создания документа. С точки зрения филолога, орфография — это не научная, а «технологическая» и социально-психологическая проблема.

С технологической стороны орфографическая реформа — это введение нового стандарта. Прежде всего, юридическими и другими мерами необходимо обеспечить его обязательность. Порядок введения правил определит еще не принятый закон «О русском языке», в ст. 19 которого говорится, что правила орфографии и пунктуации русского языка разрабатываются Российской академией наук, рассматриваются Советом по русскому языку при правительстве РФ и утверждаются правительством РФ. Похоже, что ни авторы закона, ни разрабатывающая его комиссия не заметили препятствий на пути такого введения стандарта.

Первое препятствие состоит в том, что чисто юридическим путем ввести правила на всем пространстве, где активно используется русский язык, будет невозможно, хотя авторы реформы и предполагают, что новый свод правил будет общеобязательным. Это в 1956 г., когда проводилась последняя орфографическая реформа, было достаточно соответствующего постановление Совета Министров. Но сегодня часть русскоязычного населения, которое хотели бы сохранить культурные связи с Родиной, живут вне пределов его юрисдикции. Еще в двух странах, кроме России, русский язык является государственным — в Белоруссии и в Казахстане. Так что новым правилам придется побороться за то, чтобы стать единым стандартом.

Теперь о фундаментальной проблеме, которая состоит в ограниченных возможностях всякой системы проверки орфографии, основанной на использовании словаря (а других сейчас и нет). С точки зрения такой автоматизированной системы, все орфографические проблемы можно разбить на две категории.

С одной стороны, это проблемы, которые можно решить, просто увеличивая объем словаря. Все написания, основанные на традиции, сколько бы их не было, просто заносятся в словарь. Компьютер великолепно справляется с хранением и поиском в списках. Человеку, наоборот, очень трудно запомнить длинный неструктурированный список. Многие правила и исключения из них, сформулированные в очень нетривиальных лингвистических категориях, в сущности, нужны лишь для одной цели — облегчить учащемуся запоминание этих списков. Все эти «терпеть, видеть, ненавидеть .», «стеклянный, оловянный, деревянный», «уж, замуж, невтерпеж», на заучивание которых было потрачено столько сил и времени, у компьютера не вызывают никаких трудностей. Вместо того чтобы объяснять школьникам, по каким принципам составлены такие списки, а потом заставлять эти списки заучивать, можно было бы ограничиться одним «правилом»: смотри в словарь. Школа едва ли скоро признает, что норма состоит в том, что человек создает тексты с помощью компьютера и пользуется при этом спеллером, и трудно осуждать школу за ее консерватизм, он во многом вынужденный. Но, выйдя из школы, все больше людей забывают все эти правила, и если они пользуются компьютером, их тексты не становятся от этого менее грамотными. Так что с ликвидацией действительно нелогичных (если не сказать «нелепых») написаний типа брошюра, парашют и некоторых других (при бережном сохранении жюри) авторы реформы несколько опоздали. Школьники их перестали заучивать или неизбежно перестанут, как утратили навык письма с «нажимом», а компьютеру абсолютно безразлично, хранить ли в памяти в качестве образца брошюра или брошура. Сейчас можно было бы восстановить «ять» и вообще все упраздненные буквы и все правила дореволюционной орфографии, и это нисколько не сказалось бы на эффективности системы автоматизированной правки текста. Поэтому анализировать предлагаемые в рамках последней реформы новации (их не очень много), если они относятся к «словарному» типу, просто не имеет смысла.

Великая педагогика:

Искусство и технология воспитания
Теория воспитания как самостоятельная часть педагогической на­уки оформилась в XIX в., в начале которого немецкий педагог и психолог Иоганн Фридрих Гербарт выделил теорию воспитания как вторую, равноценную обучению часть педагогики. В 1806 году вышел его ос­новной труд со знаменательным названием « ...

Социально-педагогическая запущенность и дезадаптация детей-сирот
Рассматривая особенности развития ребенка, лишенного родительского попечительства необходимо учитывать, что дети, попавшие в детские дома, школы-интернаты, приюты, как правило, имеют очень непростые показатели в своем биографическом прошлом. В отношении многих из них можно говорить, что они являютс ...

Анализ применения активных методов обучения в ЗАБГГПУ
Для проведения исследования по теме курсовой работы были посещены несколько занятий в Забайкальском государственном гуманитарно-педагогическом университете (г.Чита) на социальном факультете. Для исследования были выбраны студенты 2 курса. В целом было посещено 12 занятий по дисциплине «Общие основы ...